Новости культура Россия - iCity.life Набережные Челны

В связи с трагическими событиями в нашей стране за последние два года украинское — как документальное, так и художественное — кино переживает бум развития. Большой популярностью пользовался цикл фильмов «Вавилон 13», документальный фильм о Майдане «Зима в огне» израильского режиссера Евгения Афинеевского даже номинировался на «Оскар». Художественный фильм социальной направленности «Племя» Мирослава Слабошпицкого получил множество международных наград, а историческая картина Олеся Санина «Поводырь» хоть и не попала в число главных соискателей премии «Оскар», но была хорошо воспринята критиками. 

В конце прошлого года окончились съемки необычного документального фильма молодого режиссера Артура Якубова «Настоящая Русь». Необычность его заключается в том, что авторы попытались приоткрыть тайны истории Украины, развеять российские исторические мифы с помощью публицистических средств частично игрового кино. Цель картины — убедить людей в том, что украинская нация является самостоятельной, независимой от российской. А сомневающихся в этом, по убеждению авторов фильма, не то что в России, но даже в нашей стране великое множество. Фильм имеет две больших составляющие — документальную часть и художественную, игровую. В нем снялись как профессиональные актеры, так и многие украинские культурные и общественные деятели — братья Капрановы, Любомир Гузар, Владимир Фесенко, историк Вячеслав Корниенко.

Режиссер фильма, киевлянин Артур Якубов окончил столичный Национальный университет кино, театра и телевидения имени Карпенко-Карого по специальности режиссер документального кино. Работает на своей студии «Съемочный Цех Артура Якубова», занимается съемками от рекламных роликов до полнометражных документальных фильмов. В интервью «Главкому» Якубов рассказал о том, кто финансировал его фильм из США, на чем зарабатывают документалисты на Украине, как палки отечественному кино вставляет государство, и почему даже десять исторических и патриотических фильмов в одночасье не поломают российские исторические мифы, которые сидят в головах украинцев. Украинцы устали не только от войны, но и от обсуждения российско-украинских отношений, считает режиссер. «Если бы этот фильм показали мы год назад, популярность была бы в разы больше», — сетует Якубов, но все же призывает украинцев посмотреть фильм в кинотеатрах, показ которого стартовал 10 марта.

— Как появилась идея снять фильм, и почему только сейчас ее реализовали, ведь разве до войны не было потребности рассказать украинцам об их истории и отличии от россиян?

— На самом деле эта идея принадлежит украинской диаспоре. Финансовая помощь в организации съемок за нашими украинцами в США. Автор идеи — Леонид Матеуш. Главный координатор — Михаил Резник. А наша киностудия предложила лучший сценарий, который полностью удовлетворил требования заказчика. Весь цикл производства — написание сценария, режиссура, работа с актерами лежали на нас. К работе над проектом приступили 30 декабря 2014 года и закончили к концу 2015-го.

— Если у наших сограждан появилось понимание, что историю у них украло другое государство, то почему не издаются книги о Киевской Руси, не снимаются фильмы и мультфильмы так же, как в России, допустим, об Илье Муромце?.

— Люди сейчас приходят к такому пониманию не в последнюю очередь потому, что идет информационная война. И, вероятно, нужно делать какой-то ответ. Вот поэтому через год — через полтора мы начали отвечать. Вы знаете, сама тема, которой мы занимались целый год, пока шли съемки, стала открытием для меня. Да, конечно, я знал период истории, когда была Киевская Русь, но никогда не задумывался, что Москва на себя перетягивает какую-то преемственность. Я не задумывался, что у россиян большая угро-финская составляющая в этносе. Думаю, до войны мало кто из украинцев задумывался о том же, как и о том, что они у себя действительно культивируют миф великодержавия, якобы фундаментом которого является Русь. Почему только сейчас такая заинтересованость? Да просто мы в своей стране были дезинтегрированы. Помните, когда был Майдан, все говорили, что Путин нас объединил, а Янукович это объединение устаканил? Это звучит несколько цинично, исходя из количества смертей, но это так. Честно говоря, мне Россия никогда не нравилась, и не было у меня к этой стране симпатии. Мне никогда не нравилось, что они нас называют хохлами. Хотя сам я этнически не украинец, и не русский. У меня намешано много других кровей. Со многими моими знакомыми, которые во время Майдана приезжали в Киев из Крыма, мы спорили. Они говорили, что сами являются русскими, что, мол, не нужен нам ваш Киев, Москва нужна. Но когда все изменилось, когда российские войска пришли туда, когда там начали отжимать имущество, то эти люди стали резко патриотами Украины.

— Тогда на мнение людей повлияли обстоятельства. Но изменит ли мнение людей сейчас ваш фильм?

— Нет, фильм не сможет никого ни в чем переубедить. Но даже если допустить, что сможет, то ненамного, ниже уровня погрешности. Фильм — это работа в рамках информационной войны, не нужно его рассматривать как способ все резко поменять. Картина на украинском языке. Поэтому говорить, что он для русских, или русскоговорящих, не знающих украинский язык, я бы не стал. Его аудитория — прежде всего жители нашей страны. Этот фильм поможет определиться тем людям, которые думают, что мы — Малороссия, хохлы. То есть людям, которые вроде понимают, что мы — украинцы, но считают нас придатком России. Но это неправда. Исторически все созрело ведь здесь, а не в России. У меня есть знакомый, он генерал Советской Армии. Он очень хороший, толковый, грамотный человек. Но в голове у него каша, в глазах все перевернуто. Он яростно поддерживал Януковича. Причем, даже отрицал, что бывший президент сидел в тюрьме. Этот же человек пытался меня убедить, что в ЕС жить намного хуже, чем в России, меня, который 5 лет прожил в Италии. Я не понимаю, как в такой бред можно верить, но это реальный пример и он не единственный даже в нашей стране. Таких людей тяжело в чем-то переубедить, или заставить думать. Но есть масса других людей.

— Кто зритель вашего фильма?

— Человек, которому не хватает уверенности, но вряд ли это представитель из вышеприведенного типажа упертых людей. Вот посмотрите на россиян, как они сейчас делают. Они свой танк «Армата» лет 7 уже на парадах показывают, рекламируют, кайфуют всем народом от этого танка, самоутверждаются. Мы же со своей стороны покажем не оружие, а историю, что есть вот такая правда о нас. Задача фильма — дать зрителю информацию. Одним фильмом все сразу изменить не удастся. Даже, если бы мы выпустили десять подобных фильмов в течение одного, или двух лет, все равно бы это ничего не дало. Это длительный процесс. Если бы мы 23 года независимости над этим работали, результат был бы другим. У нас выходит много художественных фильмов, качество которых не очень высоко (в сравнении с американскими фильмами), на которые почти не ходят зрители. Но эти фильмы должны быть, должна быть база. Иначе на чем будут учиться украинские режиссеры? Рано или поздно, качество наших фильмов будет расти. Снова апеллирую к России. Посмотрите, как у них развивается кино, выходит много неплохих художественных и документальных фильмов.

— Наверное, некорректно сравнивать финансирование кино в России и Украине?

— Да, конечно, разница есть, это важно. Но у нас даже те деньги, которые выделяются государством для съемок фильмов, осваиваются.

— Как именно, приведите примеры?

— В Госагентстве по вопросам кино до сих пор работает старая система, которая далека от честной. Просто посмотрите, кто каждый год выигрывает питчинги (презентации кинопроектов на получение государственного финансирования — «Главком»), и вам станет понятно, кто на чем зарабатывает. Если, к примеру, фильм стоит несколько миллионов гривень, но окупается в лучшем случае несколько сот тысяч. Так изготовляют фильмы, и я понимаю людей, которые работают в этой сфере. Им же нужно за что-то жить, людям, которые работают в государственном секторе.

— Как изменить систему?

— Система изменится, когда изменится вся страна, ведь система в кино зависима от процессов, которые выше. Словакии, Словении, Грузии сложнее иметь кинорынок, чем нам. У них население небольшое. В кино все-таки зарабатывают за счет проката, за счет продажи прав на телевидении. У нас есть шанс вылезти из болота. Кроме того, с украинского легче дублировать на другие языки в странах СНГ, на русский язык и далее. То есть, возможность зарабатывать на отечественном кино есть. Это главный показатель, который толкает изменения к лучшему.

— Но ведь на том же пространстве СНГ очень мощная российская пропаганда. Разве один фильм сможет ей противостоять?

— Конечно, в Белоруссии, Азербайджане наша картина не нужна. Но, говоря о рынке СНГ, я говорю об этом рынке для других украинских фильмов, для художественных фильмов, а не таких узкотематических как «Настоящая Русь». Или, скажем, для документальных с нейтральной тематикой. Фильм «Настоящая Русь» шикарно сейчас идет в США и Канаде. В каждом городе, где есть наша диаспора, идут показы. Все это помогает, стимулирует людей дальше вкладывать деньги в украинское кино. В Америке фильм демонстрируется на украинском языке с английскими субтитрами. Хотя, конечно, фильм будет интересен только людям, которых волнует тема Украины, все-таки это очень четко направленное кино. Вместе с тем, думаю, тема войны, отношений Украины и России уже сошла на нет, значительно упал к ней интерес. Даже посмотрите по количеству волонтеров, которых становится все меньше и меньше. Если бы этот фильм показали мы год назад, популярность была бы в разы больше. А сейчас все от темы отношений Украины и России уже устали. Знаете, это как с девушками. Сначала увлечение, а потом все, друг друга узнаем, и становится не интересно. Или как в детстве с игрушками. Когда она нова, то интересна, а когда наигрался — забрасываешь.

— Одной из задач фильма вы считаете переубеждение людей, не являющихся симпатиками нашей страны, то есть россиян. В то же время вы говорите, что зритель после просмотра, «должен осознать всю иллюзорность российской истории». Думаете, с такой характеристикой истории соседней страны найдете путь к сердцу россиян даже с либеральными взглядами?

— Вопрос ведь в том, захочет ли такой зритель вообще воспринимать всю полученную информацию? Он ведь может воспринять фильм так же как пропаганду, которая является зеркальным отражением того, что у него на родине. Снова таки, повторюсь, что каждый может выбирать, где получать информацию, какой доверять, а какой не стоит. Вот мой знакомый генерал уверен, что украинские каратели убивают на Донбассе людей. Такого человека ни в чем обратном не переубедишь. Наш фильм — не пропагандистский. Каждый герой нашего фильма рассказывает о том, что хорошо знает сам. Ни в коем случае в фильме никто не парафинит россиян. Более того, Россию сравнивают со Швецией, с Финляндией. Говорится, что россиянам нужно равняться на эти страны, и именно так развиваться. Это фильм с достоверными фактами. Приводятся конкретные исторические примеры. К примеру, кандидат исторических наук Вячеслав Корниенко, который исследовал надписи граффити на стенах Софии Киевской, говорит, что они помогли найти много свойственных украинскому языку элементов, свидетельствующих о том, что украинский язык появился на 3-4 столетия раньше, чем принято считать. Вот такого плана открытия.

— Но ведь даже среди историков нет однозначного ответа на многие вопросы, поднятые в фильме. Не боитесь, что многие представленные факты могут оказаться неверными и быть раскритикованными специалистами?

— Многие факты в фильме мы и не приводили. Те, в которых на 100% не были уверены. К примеру, тему происхождения слова Русь мы вообще не поднимали. Хотели в сценарной части написать, откуда название Украина пошло, но не написали. Перелопатили большое количество материала, нашли реку Укр, нашли карты старые, но этого всего было мало. Все это версии. А так как железного объяснения мы найти не могли, позиции историков, кардинально отличаются, решили эти спорные вопросы в фильм не включать. «Настоящая Русь» — это не только кино о Руси, это фильм о современности через призму истории. Братья Капрановы, говоря об украинском языке и культуре, двигаются в своем рассказе в фильме постепенно к Козаччине и так далее. Писатели вспоминают свое детство. К примеру, был шикарный фрагмент, который мы, правда, не включили в фильм. В Российской империи специально из обихода выводились украинские слова, а на их место вводили однокоренные российские слова. Например, на Украине всегда существовало слово «число», что на русском означает «количество». Но Россия решила упразднить «число», введя слово «килькисть». Все это специально делалось, чтобы потом рассказывать, что украинский язык — это диалект.

— В фильме снимались известные украинцы Владимир Фесенко, Александр Палий, братья Капрановы, Левко Лукьяненко. Однако не все из них историки. Насколько правильно развенчивать российские исторические мифы голосами пусть и авторитетных людей, не имеющих отношение к истории как науке?

— Да, многие не историки. Но если, к примеру, речь о Владимире Фесенко, то он по образованию историк. Александр Палий пишет книги по истории, Владимир Билинский, хоть по образованию и не историк, но исследователь, несколько десятков лет ездит по Украине, изучает нашу страну, написал известную книгу «Країна Моксель, або Московія». Фильм, если грубо, делиться на три части. Первая условно называется «Две Руси», Киевская Русь и Московия. Вторая — украинский язык, третья — украинская культура. За каждым из этих секторов закреплен герой, который говорит о тех вещах, в которых он компетентен. Например, Любомир Гузар рассказывал только об украинском языке. Говорит, что когда он был молодым, вместо английского слова баскетбол его одногодки употребляли слово кошиківка, вместо французского бинокль употребляли украинское делековид и так далее.

— Ваш фильм показывают на Украине с 10 марта. Заходили в кинотеатры, интересовались, насколько велик интерес к вашей работе у зрителей?

— Для документального фильма украинского производства у него терпимая явка. Смотря с чем сравнивать. Недавно состоялся показ фильма «Русский дятел». На фоне художественных картин, у него была довольно низкая явка. Давайте дождемся окончания проката, потом будем говорить о явке. Просто в некоторых городах показы еще даже не начались.

— Фильм можно увидеть во всех областных центрах?

— Нет. Некоторые кинотеатры себе финансово не могут позволить его показывать. Допустим, в Черкассах госорганы нам сказали, что не могут показать, даже цену билета в 10 гривен не могут поставить. Из-за боязни быть в убытке. В Чернигове есть проблемы с киноинфраструктурой. Львов, к моему удивлению, вообще не захотел брать фильм. А Харьков, Мариуполь, Херсон, например, с удовольствием взяли. Винница не только в областном центре, но и в городах области показывает, на Волыни хорошо показы идут. А так, где нам отказывают, делают это по маркетинговым соображениям. Документальные фильмы — они априори имеют низкую явку. Кинотеатр от продажи билетов получает 50%, прокатчик другие 50%. Им выгоднее ставить коммерчески успешное художественное кино. Я их понимаю. Если бы я был директором кинотеатра, я бы тоже не брал документальные фильмы. Поэтому сетевые кинотеатры не заинтересованы в таких показах, а их большинство.

— Местные власти не помогали с показами?

— Мы написали письма во все ОГА, в которых у нас не было кинотеатров для проката фильма с просьбой помочь исправить ситуацию. Из тех, которые сначала не хотели брать кино, отреагировали Херсонская, Житомирская и Ивано-Франковская. Последняя на словах сказала, что готова два кинотеатра предоставить, а потом просто прекратила с нами общаться. Херсонская и Житомирская — это две областные администрации, которые хорошо отреагировали, помогли с организацией демонстрации фильмов.

— Среди украинских картин успех пришел к художественному фильму социальной направленности «Племя», успешным называют также исторический фильм «Поводырь». Ваш фильм документальный, но с художественными вкраплениями. Какое кино наиболее интересно украинскому зрителю сейчас?

— Всякое кино считается хорошим, кроме скучного. Вы назвали два уже известных украинских фильма. «Племя» Мирослава Слабошпицкого вообще более 50 наград получил в мире. Вы знаете, я пока не смотрел эти фильмы, украинские фильмы вообще редко смотрю. Свой бы фильм также не смотрел, если бы не имел к нему отношение. Предпочитаю смотреть высокобюджетные Голливудские фильмы, или хорошие европейские. Что касается интереса для украинцев. Да такие же у наших людей предпочтения, как и в других странах. Кино должно быть интересным, нескучным. Смотрел фильм «Несломленная» в кинотеатре, хоть этот фильм не совсем украинский. Прочитал, что они написали бюджет 5 млн долларов. Сидишь и думаешь, господи, где ж вы там откатывали?

— Как это видно?

— Это ощущается. Чтобы снимать на территории Украины — это гигантская сумма. Есть эпизод, бой под Одесской областью, наступает танк. Так вот, едет несчастный танк, с одной и другой стороны по три солдата бегут и все. Это экономия. Но, понимаете, они, киношники, все так зарабатывают. Как и везде, каждый пытается сэкономить, чтобы себе больше копейку получить. Кстати, у российских фильмов большие бюджеты, но они не окупаются.

— Каков заработок ваших актеров?

— Согласно рыночным расценкам. Их заработок — это средняя зарплата в профессии по Украине, даже немного больше. Но подход все же индивидуальный. Так же как у режиссеров. Например, кого-то для съемок рекламы можете привлечь на одну сумму, другого — на другую. Часто наши продакшн студии, снимающие рекламные ролики, предлагают три варианта цены — с украинским режиссером, с российским, и с иностранным.

— Сколько стоит ваш фильм, кто выделяет деньги на ваши фильмы?

— Не могу сказать о том, сколько стоит «Настоящая Русь», я подписал документы о неразглашении. Я снимаю фильмы не на гранты, не подаюсь. К нам приходят различные заказы от самых разных структур. Бывает такое, что при определенных затратах в собственное производство мы можем в маркетинге выиграть с продажи фильма. В таких случаях мы выступаем сами как дистрибьютор. К примеру, подобным образом мы хотим заработать с кинокартины «Фильм 20», который мы сделали еще до «Настоящей Руси».

— На чем вообще зарабатываете, на рекламе?

— В том числе, но не только. Всегда по-разному бывает. Я могу снять фильм, и год-два ничего не делать.

— А сколько вообще стоит на Украине снять документальное полнометражное кино?

— Все очень индивидуально. Зависит от сценария, задач, съемочной группы, технических приспособлений и т.д… Сумма может колебаться от сущего мизера до баснословной.

— Вы говорите об интересе к теме Украины, к украинскому кино у мирового и отечественного зрителя. Но нет ли опасности, что будет так, как раньше, когда лучшие актеры и режиссеры уезжали за границу за более высокой зарплатой?

— Понимаете, уже есть хорошие современные фильмы. Это факт. Где-то фильмы сильнее, где-то слабее, но они есть. На мой взгляд, мы и в актерском и режиссерском плане очень сильно проигрываем европейским и американским специалистам. Не все конечно, но если взять некую среднюю планку, то да. У нас ведь, в отличие от них, меньше возможностей снимать, мы это делаем реже. Часто люди на съемочной площадке больше обеспокоены тем, как решить свои проблемы, нежели тем, как отдаваться съемкам.

— Какую роль, на ваш взгляд, должно играть государство в кинопроизводстве, оно как-то помогает?

— Во времена Януковича была такая история. Поменялся директор киностудии «Укркинохроника», они решили податься на госфинансирование, участвовать с фильмами в питчингах, ежегодных конкурсах. Меня попросили также податься от этой студии. Я дал киностудии сценарий на один из своих фильмов. Они его одобрили, все подписали. Директор студии собрала всех тех, кого они выбрали. Этот человек, как оказалось, вообще не имела никакого отношения к кино, не понимала, что есть три этапа подготовки фильма: подготовительный, съемочный и монтажный… Этом меня «убило» просто. Так вот, настал день питчинга. Выступают режиссеры, продюсеры перед комиссией Госкино. И ко мне пристает с навязчивым вопросом раз 5, наверное, один из членов комиссии. «Почему вы выбрали именно эту тему фильма?» Я отвечаю. Он опять тот же вопрос. Я тот же ответ. Его явно заклинило. И тут директор «Укркинохроники», перепугавшись, публично заявляет, что наша документальная киностудия сама не знает, почему я как режиссер выбрал тему о девочке-поэтессе на инвалидной коляске. То есть человек подписал все документы на фильм, со своей стороны она дала «добро» на то, чтобы я его во время питчинга представил, а потом такой поворот. Мне было смешно. Развернулся и ушел. Я мог себе позволить так поступить, поскольку от них финансово независимый, от них мне деньги не нужны. Это просто пример того, как работает, или не работает система. Тот фильм мы так и не сняли. Но не в деньгах была причина. Их мы менее чем через год как раз нашли.

— Но разве это пример успешного развития кино?

— К сожалению, кино развивается, независимо от того, знаем мы с вами о нем, или нет. Несколько лет назад вышел очень хороший документальный фильм Юрия Рыбчинского «Больныесукалюди!». Он хорошо прошел на фестивале «Молодость» и не только. Просто есть проблемы с дистрибуцией, поэтому многие фильмы остаются неизвестными для широкой аудитории. На самом деле выходит большое количество и художественных, и документальных фильмов. Вот вышел недавно фильм «Полет золотой мушки» Ивана Кравчишина. Сейчас на экраны вышел «Ночь святого Валентина», скоро выйдет новая комедия Любомира Левицкого «Селфи-пати». Фильмы снимаются все время, их качественный уровень растет. Пример с «Укркинохроникой» не может служить примером развития всего кино в нашей стране.

— В каком случае «Настоящую Русь» будете считать успешным фильмом?

— Думаю, что он уже успешный, его уже показывают в кинотеатрах. Далее все будет зависеть от зрителей. Хотелось бы, чтобы его посмотрело как можно большее количество людей. После показа в кинотеатрах, он будет показан на телевидении. В течение полугода после закрытия проката его должны показать «Канал 24» и «Еспресо TV». Потом и вовсе, может, зальем его в Интернет для свободного доступа. На фестивалях также планируем участвовать. Но сейчас я пока изучаю, какие из них подойдут к нашей тематике.

— Каково ваше отношение к режиссерам и актерам, которые работают в России, или сотрудничают с кинокомпаниями этой страны?

— Очень сложно говорить. Могу сказать о себе. В Россию работать я бы никогда не поехал, и ногой не ступлю, пока там фашистская власть правит. Несколько раз я проезжал транзитом через Москву, но даже из машины не выходил. У меня всегда было не очень хорошее отношение к этому государству. Что касается других людей, это дело каждого. Это вопрос совести, гибкости. Но я не могу сказать, что работать в России — это плохо. Все очень индивидуально. Я знаю лично большое количество наших актеров-патриотов, которые вынуждены там сниматься потому, что у них большие семьи по пять-шесть детей, которых нужно кормить и учить.